Бывает и так, что не остается даже основания! В таком случае... Остаются фотографии. Остаются вещи и описания в архивах. Остаются воспоминания.
В детстве я много болел. Помню - гостинная, солнечный май, за окном вокруг колодца все покрыто желтыми одуванчиками, а мне нельзя даже встать с постели. Скарлатина.
Чаще всего были ушные воспаления, ангины (однажды в глаз попало ячменное зёрнышко), поэтому часто бывал в кабинетах осмотра и процедурных. Зарегистрирован (не записан!; с тех времен еще сейчас в медицинских учреждениях есть Регистратура), был в Железнодорожной поликлинике, где ухо-горло-нос была Вероника Русинова. Я всех врачей боялся и боюсь, а ее... Как это ни странно - совсем наоборот.
Школа уже закончилась, а мне надо было каждый день в определенное время приходить на прогревание уха. На моем получасовом пути было два сильных запаха - от железной дороги и пивзавода. Первая пахла деревянными шпалами, всевозможным паром и маслами. Теперь железная дорога уже не пахнет. Шпалы сделаны из бетона, и из подвижного состава тоже мало что капает и протекает.
Обычно я шел вдоль железной дороги почти до моста через реку, потом поворачивал направо и через улицу. Минимальный запах был всегда, но временами (не знаю, технологическая особенность или небольшое ЧП) пивзавод пах (другие говорили, что вонял) основательно. Это был специфический запах, которого больше нигде не было. Такой сложный и противоречивый - горько-сладкий! Пивоварня находилась прямо напротив клиники.
Что это за запах? Мне сказали, что так пахнет солод и хмель. В нашем доме, справа от Малых ворот, было три жерди, вокруг которых тянулся хмель. Бабушка выращивала его больше по инерции - на подворье должно расти все, что нужно, каждый клочок земли надо как-то использовать! Эти шишки хмеля часто даже не собирали, а если собирали, то использовали для мытья волос.
А солод? Это было что-то таинственное, чудесное. Его как-то надо сделать, он состоит из нескольких ингредиентов, его нельзя купить. Мне казалось, что это какой-то сироп, который смешивали с горькой водой и получалось пиво.1
Летом 1992 года в Латгалии в Вишках состоялся первый лагерь 3x3, там можно было увидеть, как варится домашнее пиво. Солод увидел впервые, но было и разочарование - это не был тот прекрасных запах! Возможно, этому запаху нужно вырваться на свободу и смешаться с ветром. Или там были другие компоненты. Промышленное производство - это все же нечто другое!
Когда в 1944 году из от так называемой Мантейфельской пивоварни остались только груды развалин, новая Резекненская пивоварня располагалась в старых, но отремонтированных и приспособленных помещениях рядом с казармами и железной дорогой.2 Пивоварня фактически начала работать здесь в 1945 году.
Над заводом возвышалась башенка со стилизованным флюгером наверху, на плоском вертикальном конце которого виден год 1945.
Здесь производили пиво и безалкогольные напитки.
Даугавпилсский пивоваренный завод в районе Гайка (основанный в 1860 году, бывший пивоваренный завод семьи Гурвичей) также был полностью разрушен во время войны.3 Даугавпилсский пивоваренный завод возобновил свою работу только в 1949 году.
Основные преобразования Резекненского пивоваренного завода произошли в начале 60-х годов 20-го века. «Раньше на Резекненском пивоваренном заводе к разливочному аппарату ящики привозили вручную, и в течение дня приходилось перемещать более одного вагона тары. Однако вскоре производство будет полностью механизировано: старое примитивное оборудование вскоре заменят герметичными котлами, сетью трубопроводов и новейшими механизмами. В свое время увеличение производства безалкогольных напитков вызывало трудности, теперь был сделан дозирующий насос для розлива сиропа в бутылки. На зерновом складе примитивные оконные вентиляторы, не способные подавать свежий воздух, заменили на мощные вентиляторы».4
В 1970 году Резекненский пивоваренный завод был объединен с Даугавпилсским пивоваренным заводом. Центр был в Даугавпилсе, Резекне был как бы филиалом.
Бутылочное пиво в советские годы не продавалось направо и налево. Кто-то пошептал, что пиво доставили и грузчики разгружают его в одном из магазинов. Мужчины в рабочей одежде берут из грузовика металлические ящики алюминиевого цвета. В каждом ящике 20 бутылок, каждая в своем разделе. На каждую погрузку/выгрузку был так называемый свой лимит "разбивания". Грузчики старались ничего не разбить - тогда бутылки из этого лимита можно было забрать себе или продать. Чтобы показать осколки, разбивали другие, пустые (их подыскивали заранее, замачивали и соскабливали этикетки). Другие организации не запрашивали каких-либо доказательств разбитого продукта во время погрузки.
В советское время были люди, которые собирали и сдавали бутылки. Их принимали в любом продовольственном магазине - от маленьких баночек из-под сливок до глиняных бутылок из-под бользама, которые были самыми дорогими.
Выбросить стеклянную бутылку в мусорник было дорогим удовольствием - тара часто была дороже минералки, лимонада или пива, которые в ней содержались.
Пиво в бутылках имело короткий срок годности - от пяти до семи дней. Очень часто случалось, что человек купил пиво, а оно уже было кислым. Что, выливать?
Нет! Даже в те времена были свои лайфхаки!
Если, открыв бутылку и сделав глоток, понимаешь, что жидкий хлеб кислый, не нужно сильно расстраиваться. Брали ивовую или лозовую ветку, соскребали кору и опускали в не соответствующее качеству пиво. Происходила какая-то химическая реакция - возле прутика выходили маленькие пузырьки. Эта ветка, как говорили, нейтрализовывала кислоту или делала ее менее ощутимой. Это был способ сделать кислое пиво хоть немного сносным.
Когда к власти в Советском Союзе пришел Михаил Горбачев, одним из первых его решений стала тотальная и массовая антиалкогольная кампания - от статей в прессе и тем в художественных произведениях5 до законодательства, финансов и экономики!
По решению суда алкоголиков направляли на лечение в лечебно-профилактические учреждения, многие колхозно-совхозные пивзаводы были закрыты, ограничено промышленное производство алкоголя, а также розничная торговля. Как и во время Сухого закона США (1920-1933 года), это способствовало всяческому нелегальному промыслу, который позволял и рисковал предлагать запретное.
Главным объектом в Латгалии, наиболее пострадавшим во время антиалкогольной кампании Михаила Горбачева, был Резекненский пивоваренный завод. Недавно были закуплены и установлены чешские производственные линии. Оборудование было демонтировано, производство пива остановлено.
Заводские помещения перешли в собственность совхоза «Резекне», здесь начали производить питьевую и пищевую продукцию из моркови, картофеля, гороха и свеклы, выращенных на окраине Резекне.
Когда советские колхозы развалились, здания бывшего пивзавода подверглись приватизации, очередному ремонту и очередной смене профиля.
Позже пустующие разрушенные помещения Резекненского пивоваренного завода были снесены, а последние остатки, как сказал один остроумный человек - на втором году эры пандемии.
Нет больше башни, нет сводчатых погребов. Вроде как с одной стороны радостно, что на одну трущобу меньше, а с другой стороны жаль, что давно построенное здание из красного кирпича ушло в небытие.
1. Несомненно, чрезмерное употребление алкоголя вредно для здоровья.
2. Это был третий Резекненский пивоваренный завод. На улице Краста была Мантейфельская пивоварня, сейчас на углу улиц В. Сейле и Пулквежа Бриежа. Нынешний, четвертый Резекненский пивоваренный завод располагается на месте бывшего автосервиса, на территории Резекненской СЭЗ.
3. В 1944 году его постигла та же участь, что и Мантейфельскую пивоварню в Резекне.
4. Zemīte A. Tas notika Latgalē 26. novembrī // „Latgales Laiks", 26.11.2021.
5. Ярким примером тому является роман Альберта Бела «Slēptuve». Помимо алкоголизма, здесь есть эмоциональное и физическое насилие, противопоставление миров мужчин и женщин и так далее.
