Как мы уже рассказывали, во время своего первого регионального визита в качестве президента Латвии, который глава государства совершил в Краславский край, журналисту газеты «Латгалес Лайкс» удалось пообщаться с Эдгаром Ринкевичем и задать ему довольно острые вопросы. И сегодня мы приводим вашему вниманию вторую часть беседы с президентом Латвии.
- Я читала мнения различных политологов. И они говорят о том, что вы не будете марионеткой в руках правящих. Президент со своими предложениями и своим видением. Опытный политик, способный принимать собственные решения. Именно поэтому, с целью быть независимым, вы покинули ряды «Нового Единства»?
- На самом деле, нет. Дело в том, что в Сатверсме есть такое требование, касающееся президента. Он должен быть абсолютно нейтрален политически, на самом деле эта причина была в первую очередь, так гласит Конституция. Однако я открыт и готов работать с министрами, с Кабинетом министров. Я не собираюсь набирать себе баллы популярности, критикуя и ругая всех и вся. У меня на самом деле очень хорошие отношения со многими моими бывшими коллегами в министерствах, с министрами, но я действительно не собираюсь молчать, если вижу, что принимается неправильное решение, я могу остро отреагировать и открыто заявить, что нет, это неправильно, я с этим не согласен. Но другое дело в том, что далеко не всегда я могу давать прямые распоряжения, президент в Латвии в этом случае ограничен. Но многие люди не понимают, что президент в нашей стране не может дать приказ представителям банков что-то делать или же пересмотреть решение суда, а то и вообще прекратить уголовный процесс. Вы даже не представляете, сколько подобных писем приходит в канцелярию президента. Регулярно мы получаем просьбы от жителей пересмотреть то или иное решение суда. Но нужно понять, что у нас правовое государство, и пересмотреть решение суда можно только в действительно чрезвычайных ситуациях, когда, например, открываются новые обстоятельства. Поэтому очень важно понять, что все же входит в функции президента. Многое, но далеко не все.
- Я думаю, что вы хорошо знакомы с ситуацией в нашей стране. Как вам кажется, какие у Латвии сильные и слабые стороны?
- Это очень хороший вопрос. Вы знаете, я думаю, что в больших делах мы можем быть очень сильными, как скала, но, к сожалению, не можем прийти к единому мнению о том, какие дела являются большими. Мы теряем много времени на всякие мелочи, подчас ругаемся из-за каких-то незначительных вещей. Но при этом, когда мы мобилизуемся, мы можем показать такое единение, которому удивляется весь мир, например, в сфере спорта, культуре, даже случается в той же самой экономике. Но, к сожалению, на такое мы способны далеко не всегда, а потом удивляемся, почему нам приходится примерять на себя роль догоняющего, почему у нас не получается такого единого стремительного экономического роста. Помните в зале, во время встречи с краславчавнами, был задан последний вопрос: мы станет вторым Донбассом или нет? Вы знаете, я всегда восхищался тому, какие у нас умные люди. И тут не имеет значения, какую сторону они принимают в том или ином вопросе. Да, всегда будут разные мнения, но есть провокаторы, с которыми надо разговаривать на уровне законодательном. Но я верю, что в нашей стране, ни в одном ее уголке, люди не хотели бы, чтобы у нас был второй Донбасс или что-то похожее. Но есть те, кто действует в стране очень активно, распространяя пропаганду, с ними уже нужно работать на законодательном уровне. И в этом вопросе наша прокуратура, во всяком случае пока, работает слабовато. У меня уже была в связи с этим встреча с генеральным прокурором Латвии. Мы будем рассматривать этот вопрос на Совете по безопасности. Я убежден, что к тем, кто сеет ненависть, кто хочет организовать здесь второй Донбасс, нельзя испытывать жалости, тут должно быть очень жесткое решение со стороны прокуратуры и со стороны государства. Нужно дать возможность прокуратуре разработать четкое руководство, как действовать в подобных ситуациях. И я продолжу заниматься этим вопросом. Буду держать руку на пульсе.
В целом же, я считаю, что нам нужно стать единой нацией, и для этого нужно вести диалог с жителями. И я прекрасно знаю, что это будет совсем нелегко. Я понимаю, что есть разные ситуации в различных местах, но над этим нужно работать.
- А после начала войны, после того, как Россия напала на Украину, у вас изменилось отношение к русским? Согласны ли вы с термином «русский мир» или все же стоит употреблять другой термин - «российский мир» или же «путинский мир»?
- К сожалению, сейчас этот термин «русский мир» полностью испорчен, точно так же, как сейчас всех, кто выступает против российской агрессии, некоторые называют русофобами. Вы знаете, во времена нацистской Германии была такая же ситуация. И сегодня этот термин «русский мир» очень негативно воспринимается во всем мире. Русская литература, культура, музыка — это иное. У нас тоже сейчас активно решают, что нам делать с русской культурой, с той же музыкой. Я считаю, что наши коллективы в большинстве случаев сами должны решать, играть им русскую музыку или же нет.
Изменилось ли мое отношение к русским после начала войны? Существенно нет. Но я стал более внимательным и осторожным к тем, кто или не хочет, или боится озвучивать свое отношение к происходящему в Украине, к действиям России. Есть очень существенные, принципиальные вопросы, на которые ты должен ответить, поддерживаешь ты их или нет. Тут нужно понять, что нынешнее руководство Российской Федерации, напав на Украину, развязав там войну, сотворило два больших зла. Начнем с того, что были разрушены все прежние, партнерские отношения. Поверьте, украинцы вряд ли скоро смогут простить это предательство, да и вообще, смогут ли… Россия ведет войну в Украине, убивает местных жителей, обстреливает жилые дома. Обоснования для военных действий нелепые, при этом менялись существенно уже раз шесть. И в связи с этим отношение к русским в большей или меньшей мере изменилось во многих странах мира. И поэтому русским придется какое-то время жить с этим негативным отношением. Это неизбежно. Такая ситуация будет длиться очень долго. Не будет такого, что война кончилась, и все, мы снова все друзья, братья.
- Вы, как историк по первому образованию, можете сравнить две страны: нацистскую Германию и современную Россию?
- Это сравнение очень многим не нравится, но в этом случае действительно очень много схожего. Возьмем хотя бы один момент. Российская пропаганда чаще всего за основу берет труд Геббельса под названием «Пропаганда», руководство РФ обосновывает свои действия также, как это делали тогда, в нацистской Германии. К сожалению, в наше время значительно улучшилось техническое оснащение, появилось телевидение, социальные сети, интернет. У Геббельса всего этого не было.
- И, последний вопрос на сегодня, каким вы видите дальнейшее развитие нашей страны?
- Вы знаете, когда я произносил свою речь перед вступлением в должность президента, я сказал, что хочу видеть нашу страну современной и сильной. Современной в том плане, что хочу видеть развитыми все регионы Латвии, чтобы развивалась промышленность, было бы достаточное количество хорошо оплачиваемых рабочих мест, в том числе в Латгалии, Видземе и других регионах. Хочу, чтобы люди не уезжали из страны, а наоборот, возвращались домой. Конечно, это не произойдет через год или два, но к этому нужно стремиться, над этим нужно работать. И чем быстрее мы все мобилизуемся, тем быстрее достигнем поставленной цели. Современная страна в моем понятии это еще и страна, где люди умеет слушать и слышать друг друга. Мне иногда кажется, что люди, сидящие в социальных сетях, умеют писать, но не умеют читать. Действительно часто возникает такое ощущение. Людей не интересует, что думает другой. И я надеюсь, что нам удастся переосмыслить свои ценности, мы сможем объединиться и построить свое государство таким, которое сможет противостоять любым ветрам.
- Спасибо за беседу!
